Болел за «Днепр», «Спартак» и «Черноморец»

– Ты в детстве за какую команду болел?
– За «Спартак», «Днепр» и «Черноморец». «Спартак» я полюбил из-за формы. Когда был маленький, смотрел игру спартаковцев с «Торпедо», за которое болел отец, и мне понравилась их форма. Я и загорелся. С отцом до ругани доходило – он за «Торпедо» со времен Стрельцова до сих пор болеет. Нравилось мне поколение «Днепра» 80-х: Таран, Шахов, Шох. Симпатична мне была игра днепропетровцев. А за Одессу я болел из-за Владимира Плоскины, который забивал все пенальти.

– Кстати, о пенальти. До «Днепра» ты с «точки» не бил…
– Может, я и не бил бы, забей Саша Поклонский в матче с ЦСКА (речь идет об игре весной 1999 года, которую «Днепр» проиграл дома 0:1. После матча в отставку подал наставник днепропетровцев Владимир Кобзарев. – Прим. авт.). А в других клубах были свои пенальтисты. В «Шахтере», например, очередь нужно было дня за три занимать. Знаю, что в «Днепре» Багмут десять из десяти забил. Так что равнение было на него.

– Как получилось, что ты оказался в «Шахтере»?
– За шесть или за семь туров до конца чемпионата «Заря» потеряла место в высшей лиге, и в последних играх я играл роль свободного художника – знал, что нужно себя показывать, чтобы были предложения. Играли мы и против «Шахтера», проиграв ему дома. У меня игра получилась, были голевые моменты, и потом поступило предложение в «Шахтер». Звали меня еще в «Ворсклу», был на просмотре в «Спартаке».

– Правду говорят, что не очень дружная «народная команда»?
– Я этого не заметил. Жил я в номере с Костей Коваленко. Некоторые на базе с женами жили, и им было не до общения. В принципе, у Тихонова, Титова был свой круг общения, украинцы, быть может, держались особняком. В «Спартаке» своеобразный подход к новичкам. Приезжает футболист на просмотр, тренируется, а к нему вообще никто из руководства не подходит. Можешь тренироваться месяц, полтора, только потом подойдут и скажут: подходишь или нет. Так и я неделю тренировался, а тут звонят из Донецка: через два дня заканчивается заявочный период. Я молча собрал вещи и уехал.

– И как тебя принял «Шахтер»?
– Когда я приехал, командой руководили Рудаков и Соколовский. Провел я первую тренировку, а на следующий день на собрании объявили, что приходят Яремченко, Дрозденко. И пошла будничная жизнь. Она немногим отличалась от луганской, просто было все более профессионально с лучшими условиями.

Победу в кубке праздновали в ночном клубе

– В составе «Шахтера» ты выиграл Кубок Украины, в финале победив «Днепр» 1:0. Расскажи о том решающем матче с донецкой точки зрения.
– Моментов у нас практически не было, кроме той ошибки. А у «Днепра» было перед этим два неплохих момента. Зубов с линии ворот мяч выбил, и Шутков выручил. Но... ошибка Сосенко, и Ателькин забил. В первом тайме очень переживал, сидя на скамейке. Потом, выйдя на поле, успокоился. Я вышел вместо Матвеева, должен был сдерживать их в центре поля, не давать развернуться, быть связующим между защитой и нападением. Помню, «Днепр» выпустил Лютого, чтобы давление у наших ворот создать… Настраивали нас на бой. В Донецке всегда упор делается на мужество, призывают не уступить, показать, что это – «Шахтер».

– Как праздновали победу?
– Сразу, конечно, пили шампанское из кубка. Зашел поздравить Ахметов. Это был первый его успех на посту президента. Через два дня в ночном клубе было чествование команды.

Перед матчами еврокубков ужинали у Ахметова

– Ахметов пришел в «Шахтер» при тебе. Что изменилось с его появлением?
– Поначалу, может быть, у Рината Леонидовича было много своих дел и забот. Он помогал, но не особо интересовался внутренними делами: на какой базе мы живем, на каких полях тренируемся, какая у нас экипировка. Однако затем он полностью погрузился в дела команды. Сказал, что будем строить профессиональный клуб, выходить на европейскую арену. Зарплата у нас тогда выросла раза в три.

– А сколько тогда получали футболисты «Шахтера»?
– Зарплата была до 800 долларов плюс премиальные (не больше 400 за матч).

– Каков Ахметов в общении с футболистами?
– Перед играми еврокубков он приглашал нас к себе домой на ужин. Все разговаривали с ним на любые темы, и ему это нравилось. Казалось бы, у него итак дел много, но он с каждым поговорит.

– Почему во времена твоих выступлений в Донецке «Шахтер» неудачно выступал на европейской арене?
– Наверное, опыта не было. Это сейчас игроки уже спокойно ездят в Италию, Португалию, другие страны. А тогда мы приезжаем на выезд – поля зеленые, ровные, условия проживания отличные. У нас ведь такого нигде не было. Например, меня тогда просто поразили болельщики в Виченце. Все 90 минут они пели свои песни, аж мурашки бежали по коже. И футболисты итальянские очень в себе уверены. Может, они и не быстрее бегут, не лучше работают с мячом, но они уверены в себе. Если идут в отбор, то идут, а обводят, то обводят. Если у него забрал мяч, тебя сразу руками хватают. «Я из Италии, а ты кто такой, что за команда?!» – примерно так.

– Как получилось, что ты перестал попадать в состав горняков?
– Трудно сохранить форму, когда выходишь на замену время от времени. Бывает, получается войти в игру, а бывает наоборот. И тогда начинаются разговоры: вот ты вышел, игру не усилил, зачем мы тебя держим…

– Что, прямо так и говорили?
– Не буквально так, но понять давали. Яремченко мог сказать, что игроки запаса не в состоянии конкурировать с футболистами основы, оштрафовать. Постепенно игроков начали отдавать в аренду.

– Так поступили и с тобой?
– Однажды ко мне подошел тренер-селекционер «Шахтера» и сказал, что есть возможность поехать в «Днепр». Я согласился. Хотел играть, но в Тернополь или в «Прикарпатье» поехать бы не решился. А «Днепр» мне гораздо ближе и по расположению, и по душе.

– Но все только и говорили о том, что в «Днепре» всегда был хороший коллектив. В чем это проявляется?
– К примеру, сидят в комнате на базе 5–6 ведущих игроков «Днепра» и любой может спокойно зайти и поговорить с каждым из них. В том же Донецке не каждый мог себе позволить открыть любую дверь и спросить, что идет по телевизору, или попросить крем для бутсов. В «Днепре» же все друг с другом спокойно общаются, шутят и никто ни на кого не обижается. В «Шахтере» я, например, не мог зайти к Шуткову, Кривенцову, Орбу. Они были выше всех остальных. Это и в игре проявлялось. Если на тренировке кого-то из молодых зацепят так, что врачам приходится его выносить, тренер промолчит, а если тронут «старика», начинает выговаривать.

Бышовцу не хватало такта

– Несмотря на желание остаться в «Днепре», ты все же вынужден был вернуться по окончанию срока аренды в Донецк…
– Тогда Леонид Колтун сказал, что за меня хотят слишком много. Кроме того, в «Шахтер» пришел Анатолий Бышовец и собирал всех, чтобы просмотреть.

– Как думаешь, почему «Шахтер» тебя не отпускал?
– Может, надеялись на меня, видели во мне что-то. По крайней мере, так говорили.

– Почему у Бышовца не получилось в Донецке?
– Игроки его не восприняли, были конфликты. С тем же Орбу, которого называют лучшим футболистом десятилетия в Донецке. И Кривенцову он начинал рассказывать, как нужно играть…

– Но ведь он тренер…
– Согласен. Но одну и ту же вещь можно говорить по-разному. Он при всех мог выговорить футболисту. Не хватало ему такта. Бышовец – хороший тренер, у него интересные тренировки, но присутствует величие по отношению к игрокам.

– И ты лично это ощутил? Как с ним общался?
– Мне было интересно поработать с Бышовцем, о котором много слышал. А общаться было тяжеловато. Вызовет он к себе и начинает: «Ну что ты, сидишь в «Шахтере», получаешь свои деньги, играть не хочешь, ждешь окончания контракта?!» Я ему говорю, мол, Анатолий Федорович, денег я не получаю, ведь на поле не выхожу, зарплата у меня не такая уж и большая, посмотрите сами… Он: «Да, да, я понимаю. Но ты же хочешь играть в хороший футбол, хочешь купить такие часы, как у меня? Видишь, какие у меня часы? Знаешь, сколько они стоят? 30 тысяч». Любил он вызвать и поговорить. Разговаривал с нами, как с детьми.

– Английский «по Бышовцу» выучил?
– Я в школе учил язык. Так что «подтянул» немного. Человек пять ходило на эти занятия. С этим еще один момент связан. Он объявил, что будет приезжать учитель английского: «Кто хочет, тот ходит, никого заставлять не буду, но, поймите, английский вам нужен». А после первого занятия, на котором было несколько человек, делает собрание продолжительностью в час: «Вы что?! Я привез учителя, почему вы не ходите? Футболист должен быть образованным, а не в карты играть и матом ругаться». Та же история с зарядкой. Сначала говорил, что это дело индивидуальное: кто хочет, тот выходит, а потом на 50 долларов оштрафовал тех, кто не делал зарядку.

Мы играли друг за друга

– Олег, по моим сведениям, ты знал, что тобой во второй раз всерьез интересуется «Днепр», еще выступая за донецкий «Металлург»…
– Когда оставалась неделя до окончания срока аренды, ко мне подошел Альтман и спросил о дальнейших планах. Сказал, что у меня три варианта: вернуться в «Шахтер», остаться в «Металлурге» или идти в «Днепр». Он первый мне сказал о заинтересованности «Днепра». Закончилась аренда, и я спрашиваю у руководства «Шахтера», действительно ли мной интересуется «Днепр». Мне сказали, что звонки были, но пока что не могут договориться о цене. И я жду, договорятся или нет. «Шахтер» и «Металлург» уехали на сборы, а я сижу и жду. Помню, постоянно созванивался с Николаем Федоренко, он держал меня в курсе, говорил, чтобы я никуда не рвался. Уже и «Ростсельмаш» готов был меня в аренду брать, но я ростовчанам сказал, что пойду туда, только если с «Днепром» не получится. И, в конце концов, Федоренко сказал, что все решено и я могу приезжать.

– Как для тебя прошло возвращение в «Днепр»?
– Я как будто и не уходил. Зашел ко всем в комнаты, поздоровался.

– За счет чего в тот год удалось завоевать бронзу?
– Учли ошибки прошлых лет, стали строже играть, лучше относиться друг к другу. На поле не было ругани. Мы играли друг за друга, и это сыграло решающую роль.

– В минувшем году «Днепр» просто блестяще смотрелся на международной арене…
– Я бы не сказал, что в предыдущие годы мы посредственно играли. Из года в год мы прибавляли и прибавляли, чувствовалось, что команду вот-вот прорвет и ребята добьются существенных результатов. Обидно было, когда 12-й чемпионат нам не удалось удачно завершить. А в первом круге нынешнего первенства нам практически все удалось. Да и удачное выступление в Кубке УЕФА хорошим для нас толчком было.

– Этот успех пришел за счет командной игры?
– Безусловно. Сплоченный коллектив – это огромная сила. Конечно, я не могу умалять заслуг Олега Венглинского, который регулярно забивает. Он великолепный бомбардир, много раз выручавший нашу команду. Но сплоченность как тренеров, так и игроков очень много значит.

– После ничьей в Донецке многие болельщики вздохнули с облегчением, ведь «Днепр» до этого проигрывал «Шахтеру» все, что мог…
– И игроки «Днепра» в первую очередь. Вокруг игр против «Шахтера» всегда было много слухов и разговоров. Естественно, всем нам очень хотелось прекратить излишние домыслы. Конечно, слухи не возникают из ничего. Запятнавшись один раз, трудно отмыться, и уже сам потом не знаешь, какой выход из этой ситуации. Поэтому очень хотелось выиграть, чтобы прекратить все эти разговоры.

– По-моему, тебе особенно доставалось после игр против Донецка. Даже на трансфер выставили?
– Может, это был один из воспитательных моментов. Лично я к этому отнесся философски. Возможно, судьба уготовила мне очередное испытание. Я продолжал работать и знал, что многое зависит только от меня. Обид никаких не было. Возможно, я сумел доказать тренерам свою состоятельность в команде.

– Через год у тебя истекает контракт с «Днепром». Хотел бы ты его продолжить?
– Я очень благодарен этой команде и тренерам, с которыми работаю в данный момент. С удовольствием играл бы в «Днепре» до тех пор, пока приношу команде пользу.